Концепции современного естествознанияЛекция 26. Естествознание в мировой культуре презентация

Концепции современного естествознания Лекция 26. Естествознание в мировой культуре 1. Проблема двух культур Наука и мистицизм Вопрос о ценности науки 2. Перспективы интеграции знаний в науке будущего Контрольные вопросы Литература

Существует множество определений культуры. Культура проявляется как в предметных результатах человеческой деятельности, способах ее осуществления (материальная культура), так и в субъективных силах и способностях людей, в правовых, моральных, религиозных, эстетических и др. нормах, которое общество требует от своих членов. Крупнейший социолог современности П. Сорокин определил культуру как систему ценностей, с помощью которых общество интегрируется, поддерживает функционирование и взаимосвязь своих институтов. Таким образом, и наука, включая естествознание, является одной из важнейших форм культуры.

Вслед за делением культуры на материальную и духовную в 20-м веке установилось деление культур на естественнонаучную и гуманитарную. Раздел между ними проходил не только на страницах специальных научных работ, но и в обществе. Во 2-й половине 20-го века стали говорить об отчуждении двух культур – естественнонаучной и гуманитарной.

. В 60-х годах вышла публицистически острая книга английского ученого и писателя Ч. П. Сноу «Две культуры и научная революция» (в русском переводе - в 1973 г., изд. «Прогресс»), в которой он констатирует раскол между гуманитарной и естественнонаучной культурой на две части, являющих собой как бы два полюса, две «галактики» [1]. Рассмотрим и проанализируем эту проблему.

1. Проблема двух культур В своей книге Ч. Сноу пишет: «…На одном полюсе – художественная интеллигенция, на другом – ученые, и, как наиболее яркие представители этой группы – физики. Их разделяет стена непонимания и иногда (особенно среди молодежи) антипатии и вражды, но главное, конечно, непонимания. У них странное, извращенное представление друг о друге. Они настолько по-разному относятся к одним и тем же вещам, что не могут найти общий язык даже в области чувств.»

Здесь речь идет, конечно, о западном обществе. В Советском Союзе в то время такого антагонизма и враждебности не было, однако отзвуки этого конфликта проявились в споре т.н. «физиков» и «лириков» на страницах советской периодической печати, на дискуссиях в популярных в то время «молодежных кафе» и т.п.

Это были споры о взаимоотношении техники и природы, перспективах развития кибернетики, о моральной стороне медицинских и генетических экспериментов на животных и человеке и т.п.

Общим было то, что научные исследования противопоставлялись духовной работе, духовному совершенствованию, исследователей в области естественных и технических наук обвиняли в подрыве нравственных законов.

Таким образом, на исходе 20-го века западный мир пришел к разделению рационального, естественнонаучного и духовного (гуманитарного). Этика при этом попала в сферу иррационального, сферу духовной жизни, а наука, некогда инструмент духовного развития, оказалась целиком поставленной на службу материальным потребностям.

Гармония единства двух культур начала разрушаться уже в 19-м веке. Причин тому множество. Здесь и узкая профессионализация, связанная с усложнением, углублением знания о мире, и формирование общества потребления, в котором научные достижения рассматриваются исключительно с позиций материальных благ, которые они обеспечивают, и появление благодаря научным открытиям нового мощного оружия, и экологические проблемы.

Немаловажную роль в этом процессе сыграли мировоззренческие интерпретации некоторых открытий в области естественных наук. Ярким примером в этом смысле явилось эволюционное учение Дарвина. Люди наивные, далекие от науки часто полагают, что главное в учение Дарвина – это происхождение человека от обезьяны. Однако это вовсе не так. Действительно, так ли уж важно, каким материалом воспользовался Творец для создания человека, и чем обезьяна хуже глины?

Еще задолго до Дарвина великий классификатор К. Линней нашел сходство между человеком и обезьяной настолько близким, что отнес их к одному отряду. И это, в общем, никого особенно не смутило. Кстати, вопреки расхожему мнению, Дарвин никогда не утверждал, что человек произошел от обезьяны, а говорил о том, что у них был один общий предок. Взрывным же эффектом обладала разработанная им теория естественного отбора.

Действительно, борьба за существование в природе не позволяла признать природное начало в человеке источником добра, подрывая основы сократовской этики. Если человек не просто испорчен или грешит по неведению, то это не его вина, а вина того, кто его таким создал. Где же, в этом случае нравственный идеал, к которому стоит стремиться?

И Дарвин, не будучи вовсе злым человеком, позволил себе отбросить сострадание к слабым как тормоз на пути общественного прогресса и оправдать уничтожение тасманийцев британскими войсками (что делать, если туземцы оказались менее приспособленными). Принцип естественного отбора, как в кривом зеркале, отобразился в так называемой теории социал-дарвинизма

Он использовался, в частности, для обоснования естественного права британцев управлять другими нациями. Эрнст Геккель, последователь Дарвина, основатель экологии, был также основателем немецкого национал-романтизма, на почве которого впоследствии выросла идеология третьего рейха.

Как известно, последняя опиралась также и на философию Ф. Ницше, который во втором периоде своего творчества пришел к выводу, что природное неравенство людей неизбежно делает одних жертвами других в борьбе за существование. Ч. Дарвин считал, что если его теория верна, то в природе невозможен альтруизм, так как альтруист, готовый жертвовать собой, не оставляет потомства и не передает своих качеств по наследству. А. Уоллес и Т. Хаксли полагали, что этика несовместима с естественным отбором и борьбой за существование, и, следовательно, не может быть продуктом эволюции, а скорее всего происходит из сфер, недоступных человеческому разуму.

Таким образом, вторжение естественной науки – биологии в духовную жизнь общества заставило говорить о кризисе науки и ее разрушительном действии на человека. Об этом так или иначе говорилось в произведениях Флобера, Доде, Тургенева (вспомним его Базарова). Толстой предсказывал, что мода на Ницше скоро отойдет, как и моде на Дарвина «с его борьбой». Крупный российский ученый-палеонтолог В. Красилов считает, что великая морализирующая литература второй половины 19-го века была реакцией на дарвинизм.

В итоге развитие естествознания привело к кризису науки, этическое значение которой ранее усматривали в том, что она постигает величественную гармонию Природы – образец совершенства как цели человеческого существования. Дарвинизм, отрицая изначальную гармонию и провозглашая борьбу движущей силой развития, лишил естествознание его традиционных этических функций.

И лишь в конце 20-го века появился новый взгляд на теорию эволюции, не отрицающий дарвинизм, но утверждающий, что характер эволюции изменяется с течением времени, т.е. эволюционирует сама эволюция: значение тех или иных признаков приспособленности и неприспособленности, по которым осуществляется естественный отбор, в процессе эволюции и биологического прогресса падает или возрастает, как, например, роль индивидуального развития, роль индивида в историческом развитии, что трактовка естественного отбора как процесса выживания сильнейших, наиболее приспособленных некорректна, что альтруизм как элемент биоэтики в природе существует и является одним из факторов, по которым происходит отбор.

Наука и мистицизм. Немецкому философу К.Ясперсу (1883-1969) принадлежит следующее высказывание: «Наука доступна лишь немногим. Будучи основной характерной чертой нашего времени, она в своей подлинной сущности тем не менее духовно бессильна, так как люди в своей массе, усваивая технические возможности или догматически воспринимая ходульные истины, остаются вне ее… Как только это суеверное преклонение перед наукой сменяется разочарованием, мгновенно следует реакция – презрение к науке, обращение к чувству, инстинкту, влечению.

Разочарование неизбежно при суеверном ожидании невозможного: наилучшим образом продуманные теории не реализуются, самые прекрасные планы разрушаются, происходят катастрофы в сфере человеческих отношений, тем более непереносимые, чем сильнее была надежда на безусловный прогресс». И вот тогда на место дискредитированной науки приходят маги, колдуны, прорицатели и чудотворцы. Непонимание, отсутствие интереса к действительным достижениям естественных наук создает тот вакуум, который с легкостью заполняется мистицизмом.

Появляется множество целителей, основателей мистических школ и т.п. Интересно, что многие из них называют себя учеными, выступают от имени «подлинной науки», оперируя «научными» понятиями (положительная, отрицательная энергетика, «черная энергия» и т.п.). Люди, в своем большинстве, в глубине души суеверны, и если научные истины можно уподобить свету, то этот свет, как справедливо отмечено в, преломляется в суеверном сознании.

Мистику, мистический опыт определяют как тип интенсивного религиозного опыта, при котором субъект чувствует себя сливающимся с «космической тотальностью». Мистическое сознание всегда включает веру в непосредственную связь со сверхъестественным. Самым древним проявлением мистического сознания является шаманизм, реанимация которого в современной культуре отмечается рядом исследователей. Шаман – человек, прошедший курс специального психологического тренинга, может вызывать у себя и у других людей необычное, экстатическое состояние сознания.

Исследователи шаманизма отмечают, что состояние экстаза, по-видимому, позволяет шаману сосредоточить внимание на тех слабых сигналах, улавливаемых органами чувств, которые обычно проходят мимо сознания. Отключение высших центров мозга может вызываться ритмическими, монотонно повторяющимися звуками, чередованием световых пятен, геометрических фигур и т.п. Достигаемые различными способами «путешествия в иные миры», по-видимому, означают не что иное, как проникновение в собственное подсознание, заполненное первобытными инстинктами, воспоминаниями детства человеческого рода и элементами коллективного бессознательного.

Эти психические явления безусловно надо изучать профессионально, однако и наука, и такие религии как христианство, ислам предостерегают от самодеятельного увлечения экспериментированием в этой области, так как подобные опыты часто оказываются пагубными для психики. Мистицизм имеет объективные причины и поэтому увлечение им будет, периодически возникать и в дальнейшем, особенно в переломные исторические эпохи. К важнейшим истокам мистицизма относятся:

· бессилие отдельного человека перед природными и общественными силами, проявляющееся в виде суеверного страха, · потребность человека в вере, · поиски смысла человеческой жизни. Само научное познание в 20-м веке оказалось источником мистицизма. Для объяснения непонятных явлений приходится иногда выдвигать поистине «сумасшедшие» идеи. В начале нашего курса говорилось о возрождении холистического (см. холизм, интегратизм), целостного взгляда на мир, в противоположность редукционизму.

Однако наряду с положительным значением этого процесса надо отметить и связанное с ним мифологическое отождествление всего со всем, отход от естественных, структурных взаимосвязей явлений. Отмечается и увлечение некоторых ученых внешней аналогией между современной физической картиной мира и мистическими образами Древнего Востока (Эйнштейн, в частности говорил о буддизме, что это единственная религия, которая совместима с научным мировоззрением).

Некоторые даже склоняются к мысли, что они глубже и совершеннее отражают физическую реальность. Показательна в этом отношении книга философа и физика-теоретика Фритьофа Капры «Дао физики», в которой он для преодоления парадоксальной природы некоторых явлений в области ядерной физики и квантовой механики старается применить к ним интуитивно-созерцательный подход, характерный для духовных и философских учений Востока. Тем не менее, параллели между физикой и мистикой скорее отражают законы психической деятельности человека, а не объективные физические законы материального мира.

Вопрос о ценности науки. С одной стороны, наука пользуется уважением, на нее расходуются огромные средства. В этом есть что-то от поклонения идолам, требующим жертв – человеческих жизней, но не в том романтическом смысле, когда ученый посвящает свои жизнь науке, а когда жертвами ее становятся люди, прямого отношения к ней не имеющие (жертвы постоянно совершенствуемого оружия, жертвы рискованных экспериментов, приводящих к авариям, катастрофам, нарушению экологического равновесия).

Тогда общество приходит к другой крайности – желание попрать своего идола – науку. Ценность науки, образования в глазах людей падает. Высказываются также мнения (П.Фейерабенд) о том, что достижения науки – нечто весьма призрачное. Древние народы переплывали океан на судах, обладавших зачастую лучшими мореходными качествами, чем современные суда, знали навигацию и свойства материалов и т.п. В этом есть доля истины. Нельзя умалить заслуг первых мореплавателей, земледельцев и животноводов. Но все же пар и электричество, атомная энергия, ЭВМ, расшифрованный генетический код – это совершенно другая цивилизация.

Вопрос о том, лучше ли она древней, или хуже, бессмыслен, так как история необратима. Наука и образование не сделали людей счастливыми. Но означает ли это, что путь к всеобщему счастью лежит через возврат к невежеству? Имеет ли наука реальную ценность для человечества? Если ценность науки измерять только ее практическими применениями, то одного существования ядерного оружия достаточно для того, чтобы поставить эту ценность под сомнение [6].

А. Печчеи – организатор и первый президент Римского клуба [1] будучи убежденным в духовной силе научного сообщества, в его способности стать решающим политическим и культурным фактором современности, писал: «Известно, что сегодня в мире больше ученых, чем их было за все предшествующие века. Как социальная группа они представляют собой сейчас достаточно реальную силу, чтобы недвусмысленно и во весь голос заявить о необходимости всесторонне оценивать технический прогресс и потребовать постепенного введения контроля за его развитием в мировых масштабах».

Однако мировое научное сообщество совсем не однородно и, к сожалению, состоит не только из одних бескорыстных интеллектуалов-гуманистов, озабоченных судьбами человечества. Критика общественного порядка и культуры, в которых наука может использоваться как орудие уничтожения и самоуничтожения, присуща различным социально-философским теориям. При этом утверждается порочность, тупиковый характер европейской культуры.

. В науке же усматривают «дьявольское перерождение» духа, соблазненного призраком неограниченной власти над природой и людьми, над жизнью и смертью. (Такой властью дьявол в пустыне соблазнял Иисуса). Человеческий разум, ослепленный гордыней, не видит, что его бесчисленные завоевания – путь к духовной пустоте. Жажда познания, будучи оторвана от идеалов Добра и Красоты, направляется только волей к власти и оборачивается неодолимым роком человечества. Русские религиозные философы усматривали здесь следствие утраты нравственных и религиозных ценностей.

Проблема двух культур – духовной (гуманитарной) и естественнонаучной рассматривается также в контексте двух важнейших понятий – культуры и цивилизации. Русские философы (Н. Бердяев, И. Ильин) противопоставляли культуру (явление внутреннее, органические, воплощенное в идеалах и ценностях) и цивилизацию (материализованные, «опредмеченные», усваиваемые поверхностно, без душевного участия реализации идеалов и ценностей). Тем не менее, отношения культуры и цивилизации намного сложнее простой оппозиции.

Испанский философ и писатель М. де Унамуно писал: «Все цивилизации служат тому, чтобы порождать культуры, а культуры – чтобы порождать человека». Наш современник, сравнительно недавно ушедший из жизни, выдающийся грузинский философ М.Мамардашвили также подчеркивал, что вне цивилизации культура безжизненна. Цивилизация – это та сила, которая «блокирует энергию зла», примитивные и разрушительные инстинкты, стихию невежества или же опасную разнузданность разума, соблазненного волей к власти.

Разрыв цивилизации и культуры обращает цивилизацию против человека. Наука же является одним из важнейших узлов, связывающих культуру и цивилизацию. Она одновременно принадлежит и культуре и цивилизации, и в этом заключается ее сила и ее слабости. Дело в том, что наука воплощает в себе двойственность и противоречивость познания. Она создает, конструирует модель мира на основе добытых знаний, делает культуру частью этого мира и, в то же время постоянно разрушает свое собственное единство, выходит за рамки установленных ею же понятий, преступает пределы наличных (т.е. имеющихся на настоящий момент) возможностей познания, реализованных культурой. Наука, таким образом, не только порождение культуры, но и сила, творящая культуру.

2. Перспективы интеграции знаний в науке будущего Двойственный характер науки. Никогда в истории будущее так не зависело от настоящего: человечество стало смертным и даже, как говорил булгаковский Воланд, «внезапно смертным». Коллективное самоубийство человечества стало реальной возможностью (в результате оплошности или злого умысла). В то же время , никогда в истории человечество не располагало и столь мощными средствами защиты от катастроф, а также столь глубокой перспективой развития. И то и другое стало возможным благодаря науке .

Часто говорят и пишут, что в 21-м веке биология станет отдной из ведущих наук. В настоящее время реализуется гигантский проект расшифровки генома человека – последовательности 3,5 млрд. нуклеотидных оснований. Однако высказываются обоснованные опасения, что и эти достижения могут быть использованы против человечества. Возможность формирования и изменения генома человека путем генной инженерии может привести к непредсказуемым последствиям. Многое зависит от того, в чьих руках окажутся достижения естественных наук, и как дальше они будут использоваться. В то же время не секрет, что огромная доля в финансировании научных исследований принадлежит военным ведомствам.

В 1975 г. ведущие ученые-биологи пошли на заключение добровольного моратория на проведение определенных экспериментов в биологических институтах, занимавшихся проблемами генной инженерии (эксперименты с кишечной палочкой и т.п.). Причина этого решения заключалась в том, что молекулярная биология, совершив резкий рывок, вышла к возможности конструирования живых организмов с заданными свойствами – это открывало перед наукой колоссальные перспективы практического применения.

Но среди возможных практических приложений генной инженерии могли оказаться и такие, которые поставили бы под вопрос само существование человечества (например, использование биологического оружия или даже случайная небрежность, из-за которой лабораторный материал мог войти в соприкосновение с биосферой планеты с непредсказуемыми последствиями). Осознание пагубности взаимного отчуждения гуманитарной и естественнонаучной пришло не сразу. Следует отметить, что естественные науки осознали необходимость интеграции знаний еще в 19-м веке.

. Однако в то время еще не была выработана глобальная общенаучная идея, на основе которой может происходить интеграция накопленных человеком знаний. В настоящее время считается, что такой основой может стать концепция глобального эволюционизма, эволюционно-синергетическая парадигма. В эволюционно-синергетическом подходе заложен гуманизм как признание самоценности человеческой личности, как понимание диалога и сотрудничества в качестве необходимых условий существования человека. Это означает интеграцию естественнонаучных и гуманитарных знаний, интеграцию двух культур.

Важно иметь в виду и то, что истинно культурный человек принадлежит одновременно двум культурам, это «человек двух культур». Если же говорить о крупных личностях, то многие из них достигли высот и в науке, и в искусстве. И это справедливо не только для античности, средневековья, эпохи Возрождения, но и для более поздних веков.

Таковы Леонардо да Винчи, М.В. Ломоносов, И.-В. Гете (поэт и биолог-натуралист), А.П. Бородин (ученый химик и знаменитый композитор), И.А. Ефремов (ученый-палеонтолог и писатель), Л.Н. Гумилев (историк и географ). А.Л. Чижевский – основоположник науки о влиянии солнечных процессов на земные события, в том числе и на социальные потрясения – известен как историк, С. Лем (философ, писатель-фантаст, биолог), И.Р. Шафаревич (видный математик, историк, обществовед), Б.В. Раушенбах (один из теоретиков космонавтики, знаток русской истории, иконописи и богословия).

Наука как мощная цивилизующая сила становится частью культуры, если существует равновесие культуры и цивилизации. Тогда профессиональная деятельность ученых не только служит цивилизации, но и получает положительную оценку в общественном сознании. Когда же равновесия нет, страдают и наука, и общество. Необходимым условием современного существования науки является ее профессионализация (т.е. наука как профессия).

Однако ни в коем случае нельзя противопоставлять профессиональную сторону науки ее ценностному смыслу. У человечества нет иного выбора: либо с помощью науки разрешать противоречия бытия, угадывать и исполнять свое предназначение, либо прийти к завершению своего существования.

Контрольные вопросы 1. В чем проявился раскол на «две культуры»? 2. Почему учение Дарвина стало вызовом сложившимся этическим представлениям в обществе? 3. Поясните утверждение «этика несовместима с естественным отбором». 4. Как отразилось в литературе освоение обществом идей эволюционной теории Дарвина? 5. Как трактуется принцип естественного отбора в современных исследованиях? 6. В чем заключается проблема ценности науки?

7. Что такое мистицизм, в чем его причины и истоки? 8. Есть ли связь между научным познанием и мистицизмом? Поясните. 9. Какую роль играет наука в контексте культуры и цивилизации? 10. В чем проявляется двойственный характер науки? Приведите собственные примеры. 11. Как по-вашему, правомерны ли запреты на проведение научных исследований в той или иной области? Обоснуйте Ваш ответ. 12. Какая глобальная научная идея мыслится в качестве основы для интеграции двух культур и почему?

Литература 1. Волков Г. Три лика культуры. – М.: Молодая гвардия, 1986. 2. Дягилев Ф.М. Концепции современного естествознания. - М.: Изд. ИЭМПЭ, 1998. 3. Дубнищева Т.Я. Концепции современного естествознания. – Новосибирск: ЮКЭА, 1997. 4. Красилов В. Эволюция, Дарвин и современность. – «Знание –Сила», №2, 1997.

5. Найдыш В.М. Концепции современного естествознания. М.: Гардарики, 1999. 6. Порус В. И все-таки знание – сила. - «Знание –Сила», №1, 1995. 7. Солопов Е.Ф. Концепции современного естествознания. – М.:Владос, 1998. 8. Рузавин Г.И. Концепции современного естествознания. – М.: ЮНИТИ, 1997. 9. Сноу Ч.П. Две культуры. М. “Прогресс”, 1973.